Башня на краю миров, между Хаосом и Порядком… высокие стены, узкие окна, не пропускающие свет. День и ночь стерегут ее четыре стража. Вокруг простерлись лавовые поля, по которым движутся в вечном танце громады скал, сталкиваясь с грохотом и расходясь, и кружась безостановочно…

Сейчас в этой башне новый узник – юноша с волосами цвета выгоревшего сена. Он одет в оливковый бархат и черный шелк, его темные глаза устремлены во тьму, его тонкие губы беззвучно шевелятся… Он слушает разговор своих родителей там, между мирами.

– Давно ты видела Лестера?

– Давно. Кажется, он отправился в путешествие по Отражениям.

– Что-то малец запропал. Я начинаю беспокоиться.

– Наверно, нашел тепленькое местечко, где за воровство нет смертной казни.

– Он утянул что-то важное?

– Пока не обнаружилось.

– На него такое длительное отсутствие непохоже. Ему ведь нравился Амбер. Особенно ваши Карты… Ты действительно не знаешь, где он?

– Не имею ни малейшего представления. Твой сын такой скрытный… Если объявится, дать тебе знать?

– Да, пожалуйста.

Надо же, забеспокоились. Через несколько месяцев... Интересно, кто тут сидел до меня? И что он чувствовал? Ненависть? Досаду? Я-то ни на кого не обижаюсь. Учусь использовать обстоятельства и поворачивать их в свою пользу. Сижу в темноте, тренирую зрительную память… она у меня хорошая…

Мое появление было немного неожиданным для родственников. Родители слишком увлеклись исследованием какой-то очередной аномалии среди миров… после этого они, порождения двух противоположностей, вряд ли встречались… Детство я провел в маленьком городке, в компании таких же заброшенных детей. У меня, правда, были свои развлечения и свои друзья, что скрашивало тусклую полуголодную жизнь.… Когда ночь спускалась на город, темнота окутывала нашу спальню, и страшные истории замирали на губах спящих, в окне появлялся крылатый силуэт… он был чернее тьмы, его спутницы, а его вид мог любого привести в смертельный ужас. Любого, но не того, в чьих жилах течет кровь Хаоса. И когда в свой десятый день рождения я спросил его, когда он заберет меня отсюда, папа усмехнулся, поставил меня на подоконник и с шелестом развернул крылья…

Долгое время я был просто частью мебели в невообразимом мире моего отца. Он исчезал, возвращался, иногда замечал меня, иногда не успевал, занятый своими делами… Мне нравилось затаиться в темном углу и слушать переговоры, считавшиеся тайными, или следовать за своими родственниками по Отражениям, или узнавать такое, что мне знать было совсем не положено... Когда папа обнаруживал меня в неподходящем месте в неподходящее время или догадывался пошарить в моих карманах в поисках своих пропавших шариков, он очень сердился, но хотя бы вспоминал о моем существовании… для него я оставался плохо воспитанным маленьким чертенком, воришкой и лгуном. Меня это обижало, но он был во многом прав. Например, в том, что мне не стоит даже приближаться к Логрусу. Папу пугала сама мысль, что я овладею способностью таскать из пространства понравившиеся вещи. Мне же Логрус показался слишком сложным и хаотичным – я всегда любил порядок. Может, позже, когда я подрасту, я овладею своим разумом до такой степени, что смогу пройти Логрус. Но ведь есть еще Лабиринт...

Лабиринт был в другом конце Вселенной. Там стояла гора Колвир, на ней – прекрасный замок, сердце Порядка, а в этом замке жила моя мать, принцесса Амбера, колдунья. Попасть туда долгое время казалось невозможным, пока я не узнал, что мой дядя Мерлин проходил Лабиринт…

В то утро Рэндом был так озабочен, что когда мы встретились в коридоре, он чуть не прошел мимо.

– Что-то случилось?

– Да вот, оставил свою колоду на столе… у меня есть еще, но в этой была Карта, подаренная Мерлином… ума не приложу, куда она могла задеваться…

Я отправился с отцом, и мы снова перерыли его комнаты и библиотеку, где он провел прошлый вечер. Потом Рэндом ушел, а я продолжил поиски. Не скажу, что у меня возникли подозрения, скорее, я хотел остаться один и поразмышлять.

Это исчезновение не было первым. В последнее время что-то происходило в Амбере. Некоторые вещи оказывались не там, где их оставляли, у меня самого целая колода таинственным образом испарилась прямо с ночного столика…

В библиотеке было сумеречно, за окном шел дождь. Я стоял у окна, смотрел, как капли сливаются в ручейки и червячками сползают по стеклу… и вдруг почувствовал какое-то шевеление в углу… Я повернул голову…

На меня глядела пара блестящих черных глаз. Он был невысок, серо-оливковый бархатный кафтанчик, словно мышиная шкурка, делал его невидимым в полумраке. Тонкое лицо с острыми чертами обрамляли пряди бесцветных волос. Встреть я его в коридоре ночью, принял бы за привидение.

– Эй, приятель, что ты тут делаешь?

Мальчик вздрогнул и отступил, но за его спиной высилась стена книг. Он задумчиво оглядел меня - и полез в карман. Я шагнул к нему, схватил за руки… Он стал вырываться и попытался укусить – точь-в-точь мышь.

– Рэндом! – заорал я.

Удержать парня оказалось трудно – он был ловок и силен, как хорек. Пришлось сдавить посильнее. Это подействовало – он задохнулся и затих. Прибежали отец с Жераром.

– Смотрите, кого я поймал. Он прятался в библиотеке. Ждал, когда все уйдут.

– Я его не знаю, – Рэндом удивленно разглядывал мальчика. На вид тому было лет двенадцать – совсем ребенок... – А ты не слишком его зажал?

Я ослабил хватку, и мой пленник мгновенно вывернулся. Никто и вскрикнуть не успел, как он очутился у дверей. Но там он замер, словно наткнулся на невидимую стену.

– Куда спешим? – раздался насмешливый голос, и на пороге появился Джулиан. Острие меча, почти касавшееся груди мальчика, заставило того отступить назад в библиотеку.

– Что за призрак юного Дваркина? – поинтересовался Белый Рыцарь, не опуская оружия.

– Самим бы хотелось знать.

– Ты кто такой?

Мальчик оглядел нас и насупился. Жерар бесцеремонно обыскал его.

– Не по этому весь шум? – он протянул Рэндому колоду Карт. Король схватил ее, перетасовал и уставился на незнакомца.

– Зачем она тебе?

Тот молчал.

– Советую начать говорить, – сказал ему Джулиан. – Воров в Амбере не жалуют. А подземелья у нас глубокие...

– Я искал Карту... чтобы вернуться домой.

Рэндом показал ему Карту Мерлина, изображающую Двор Хаоса.

– Вот эту?

– Да.

Мои дяди переглянулись.

– Как ты попал сюда?

– По Карте.

– Как это возможно? Ты проходил Лабиринт?

– Нет.

Мы были ошеломлены. Значит, можно козыряться просто так, без Лабиринтов и особой крови Амбера?

– Откуда ты взял Карту Амбера?

– У дяди Мерлина.

– Твой отец – Мандор?

Мальчик кивнул. Он действительно был на него похож – только глаза черные. Может, папа прислал его шпионить за нами?

– Зачем ты пришел сюда?

– Посмотреть на Лабиринт. Мне дядя Мерлин про него рассказывал...

Дядя Мерлин, похоже, был единственным источником информации об Амбере. Какой любопытный у кузена родственник! Мог бы придумать что–нибудь менее наивное.

– А с чего ты взял, что мы покажем его тебе? – усмехнулся Джулиан.

– За это я скажу, где корона дедушки Оберона.

– Ах ты паршивец! – вырвалось у Жерара.

Джулиан захохотал. Я покачал головой – так вот кто украл мои Карты! И как мы не замечали его раньше? Хотя он был такой худенький, незаметный в этой оливковой шкурке... интересно, давно он шныряет по Амберу? Судя по тому, что корона пропала несколько дней назад…

– Покажи ему Лабиринт, Мартин, – нехотя сказал Рэндом.

– А Фиона здесь? Я хотел бы, чтобы она пошла с нами.

Похоже, парень осмелел и обнаглел.

– Я вызову ее, – пообещал Рэндом. – А теперь говори.

– Скажу, когда увижу Лабиринт.

Джулиан весело выругался. Парень нравился мне все больше. Он стоял перед четырьмя мужчинами, двое из которых были вооружены, в чужом городе, вдали от родного Хаоса, и диктовал свои условия.

– Давай подождем до завтра. Фиона успеет прибыть, и они с Мартином покажут тебе Лабиринт. Добираться туда и особенно обратно весьма тяжело, он находится в глубине Колвира...

– Сейчас, – прервал его мальчик.

Король чуть не заскрипел зубами.

Мы стояли вокруг сына Хаоса, боясь, что он растворится в сумерках, унеся свои тайны с собой. Но мальчик спокойно ждал. Похоже, ему очень хотелось посмотреть Лабиринт. Наверно, Мерлин слишком красочно его описал. Интересно, а облик он менять умеет?

Рэндом вернулся с Фионой. Тетя выглядела усталой и злой. Недовольно глянула на мальчика, но тот невозмутимо кивнул и ожидающе уставился на меня.

– Рэндом объяснил мне, что тут происходит, – процедила Фиона сквозь зубы. – Давайте побыстрее проведем эту экскурсию.

Я снял со стены факел, и мы втроем отправились в подземелье. Мальчик шел за мной. Его длинный нос чуть не шевелился от любопытства, глаза блестели, похоже, он не испытывал ни тени страха, идя среди тесных проходов по бесконечным ступеням, ведущим в бездну мрака... Фиона, надув губы, молча замыкала процессию. Ее явно оторвали от очень важного дела...

Мы долго спускались по винтовой лестнице, все глубже, в недра Колвира, потом шли по коридорам, отсчитывая боковые галереи... вот и тяжелая железная дверь, и ключ на стене рядом... Когда мы вошли в пещеру и очутились перед Лабиринтом, мальчик замер. Голубой свет плясал на его лице, ставшем серьезным и сосредоточенным, зажигая в глазах зеленые огоньки. Дитя Хаоса осторожно обошло Лабиринт и остановилось у входа в него. Мне это не понравилось. Хотя, может, он остановился там случайно...

– Надеюсь, дядя Мерлин предупреждал, что созданиям Хаоса... – начал я, но не договорил. Мальчик шагнул в Лабиринт. Фиона вскрикнула. Но он остался цел и невредим. Вокруг его ног взлетели искры, он постоял мгновение и двинулся вперед. Он не глядел на нас, не ожидая никакой помощи. Нам оставалось с замиранием сердца наблюдать. Иногда у нас непроизвольно вырывались советы. Слышал ли он их – невозможно было понять.

Время растянулось и замерло. Он прошел Первую Вуаль, Вторую... чей же он?.. вот и Великая Кривая... пот капал с моего лба, словно я сам прохожу Лабиринт... голубые искры охватили всю его фигурку, медленно плывущую в пламени... Он стоял в середине Лабиринта. Волосы слиплись и потемнели от пота, черты лица еще больше обострились, по тонким губам змеилась улыбка. Наконец он поглядел на нас.

– Спасибо, кузен, спасибо, мама.

– Лестер! – крикнула Фиона, но мальчик исчез.

– Он твой сын?!

Она не ответила. С минуту мы молча стояли, глядя на голубое пламя Лабиринта.

– Вот паршивец! – вдруг вспомнил я. – Он так и не сказал!

Путь домой... по туманным стежкам-дорожкам, вызывать которые меня любезно научил дядя Мерлин... как странно... до сих пор Хаос для меня остается родиной, хотя всегда, когда вижу медленно надвигающуюся громаду Дворов, я знаю, что впереди ждут лишь неприятности...

Самая большая неприятность случилась, когда я попал во Дворы после своего первого прохода Лабиринта. Мое желание посетить создателя этой конструкции было немедленно исполнено. Дваркин оказался маленьким старичком с седой бородой, очень милым и общительным. Он единственный смог внятно объяснить принципы использования Карт и создания Отражений. Часы, что я провел в его комнате, где полки с книгами доходили до потолка, а на столе лежало множество интересных Карт (я взял только одну!), были счастливейшими в моей жизни. Хоть один человек отнесся ко мне серьезно! На прощание он вручил мне мою личную колоду, красивую, полную, с черно-зеленой рубашкой и специально для меня нарисованными видами Хаоса. Я, видимо, от радости совсем голову потерял, и у меня хватило ума козырнуться прямо ко Дворам... где я тут же столкнулся со своими дядями Джартом и Деспилом. К Деспилу у меня не было претензий, кроме того, что он вечно таскался с Джартом и помогал в его дурацких проделках. А дядя Джарт ненавидел Мерлина, с которым у меня были весьма ровные отношения, так что... попадаться им на глаза в отсутствие папы было опасно.

По их довольным рожам я понял, что они соскучились по мне и так просто я не отделаюсь. Я не успел свернуться в ящерицу, как обычно при их приближении...

– Лестер, племянничек! Ты прогулял весь семестр! Твой папа очень недоволен, – промурлыкал Джарт, впиваясь мне в плечо огромными когтями. – Ты позоришь семью, дорогуша. Придется самим заняться твоим магическим образованием...

Обидно было потерять Карты, которые я даже не успел хорошенько рассмотреть...

Они оставили меня висящим посреди отвесной скалы. Подо мной простиралась бездна, из которой вырывались языки пламени, ураганный ветер норовил оторвать мое легкое тело от стены, за которую цеплялись кончики пальцев... приятные минуты, растянувшиеся в вечность... спас меня Сухьи. Как он нашел меня – не знаю, но он появился как раз когда, обессиленный, я начал соскальзывать вниз, пытаясь сообразить, успею ли сделать крылья и насколько они затянут мою гибель...

После этого посещать уроки Сухьи стало гораздо интереснее – я понял, что голова хорошо, а пара крыльев к ней – еще лучше, особенно с такими родственничками.

Рэндом хлопотал вокруг меня, словно я была его единственным ребенком, который пропал в дремучем лесу и нашелся спустя много дней.

Он сам выбрал мне комнаты в Замке – недалеко от королевских, сам наблюдал за их отделкой – пока я грустила о прошлом в покоях Каина… Все, что случилось после того, как Мерлин не дал мне истечь кровью у гроба моего мужа и брата, означало одно – у меня вновь появилась семья. Большая семья. Изгнанница Хаоса превратилась в принцессу Амбера. Почти на каждой Тени я слышала подобные сказки, но и мечтать не могла, что это случится со мной.

Обставляя мое жилище, Рэндом, похоже, пролистал все книги сказок в библиотеке Амбера; я все больше и больше чувствовала себя Золушкой на следующее утро после объявления помолвки. Не могу сказать, что это чувство мне не нравилось. После многих веков скитаний по Отражениям приятно было ощутить чью-то заботу. Я почти уверила себя в том, что старая жизнь ушла в прошлое, осталась в свистопляске Отражений, а новая будет совсем иной, не похожей ни на что известное…

Первая же ночь на новом месте принесла мне больше, чем я ожидала. Я еще раз внимательно рассмотрела резную кровать с шелковым пологом – совсем как на одной старинной иллюстрации к «Спящей красавице». В ней было достаточно места для двоих – как видно, Рэндом втайне надеялся найти мне нового спутника… Я положила рядом с собой кинжал Каина и неожиданно быстро заснула. Разбудило меня ощущение чужого присутствия. Страха не было, я лежала с закрытыми глазами и прислушивалась к пространству. В комнате точно кто-то был, кто-то незнакомый. Я чувствовала любопытство, страх, недоверие и – наконец что-то, понятное мне, – боль. Кто бы это ни был, он страдал от сильной боли. Я была вооружена, мне достаточно было позвать сквозь Тени, чтобы мои новые родственники примчались на выручку – и не с пустыми руками; в самом крайнем случае я могла просто сбежать в Отражения, как проделывала бессчетное количество раз… Просчитав все варианты и заткнув рот своей осторожности, я села на кровати и открыла глаза.

Тяжелые плотные шторы на окнах были опущены, слабо горел ночник. В полумраке я увидела, как кто-то выглядывает из-за зеркала. Когда незваный гость понял, что замечен, он выбрался из своего укрытия и принялся рассматривать меня.

Не знаю, откуда он пришел, но дорога была нелегкой – или же его слишком усердно провожали: правый глаз заплыл огромным свежим синяком, кожа от виска до подбородка была ободрана, кое-где запеклись капельки крови. Бледная кожа, бесцветные волосы… грязь и кровь на лице были единственными яркими пятнами в его внешности.

– Больно? – сочувственно спросила я.

Мальчишка – а на вид ему было не больше пятнадцати – гордо вздернул голову и невнятно ответил:

– А как ты… вы… ты сама как думаешь?!

Трудно требовать связности речи от человека, у которого адски болит половина лица. А боль была сильная – я чувствовала ее все более и более ясно. Ну почему Логрус не захотел просто научить меня превращаться в кошку или дракона?..

– Подойди ко мне, малыш, – сказала я, и странный мальчик нехотя подчинился.

Дальше я сделала то, что должна была: на секунду расслабила кисть, и по ней побежали огненные змейки. Рука стала горячей и непослушной. Я осторожно касалась разбитого лица, и раны затягивались на глазах, с бешеной скоростью зарастая новой кожей. Попутно я проверила, нет ли других повреждений. Маленькому нахалу крупно повезло – ни сотрясения мозга, ни одного сломанного зуба, глаз и тот остался невредимым.

В первый момент он попытался увильнуть, но, должно быть, почувствовал облегчение, так как перестал делать страшные глаза и сопеть, а под конец даже поцеловал мне руку.

Теперь я могла разглядеть его. Тонкое лицо с острыми чертами – он был даже симпатичным, когда не застывал, словно ледяная статуя. Пожалуй, именно ледяную фигурку он и напоминал больше всего – Каин как-то сделал мне несколько, когда пришла зима, и воду в кадке по утрам приходилось разбивать обухом топора, прежде чем умыться.

– Кто ты? – спросила я своего гостя.

– Десять дней назад эта комната была пуста! – с обидой заявил он вместо ответа.

– Десять дней назад я была далеко отсюда, – пояснила я, – я всего неделю в Амбере и первую ночь здесь. Но, кажется, успела вовремя, чтобы залечить твою рану. Так кто же ты?

– Лестер, – сказал он так, словно я должна была знать это имя. – А кто ты? Я не видел тебя на Картах…

– Дзианта, принцесса Ха… Амбера, – вовремя спохватилась я. – С недавних пор…

– И ты тоже? – безнадежным голосом спросил мальчик. – То есть, ты тоже моя тетка?

Я удивилась.

– Мои родители – Мандор и Фиона… – присев на край кровати, начал объяснять он.

Да чтоб Змею последний глаз потерять! Я отрешенно подумала, что наконец-то сошла с ума… У кузена Мандора почти взрослый сын от принцессы Амбера…

Я смотрела на Лестера, пытаясь понять, похож ли он на отца… От Фионы в нем точно ничего не было – во всяком случае, внешне. Мандор… вспомнились только пронзительно-голубые глаза. Неужели он тоже такой… ледяной?..

– Живу я в Хаосе, но недавно сумел пройти Лабиринт, так что теперь могу путешествовать где захочу… – продолжал тем временем мой племянник.

– И это здорово, потому что иначе от них не спрячешься…

– От тех, кто тебя так отделал? – я начала приходить в ярость. У кого только могла подняться рука на этого малыша! Он выглядел таким хрупким… – Или скажешь, что у тебя Тир-на Ног’т из-под ног исчез?..

– Это я сам. Просто убегал и споткнулся.

– Судя по форме синяка, споткнулся ты о чей-то крепкий кулак, – бросила я. В конце концов мне даже понравилось, что малыш не хочет ябедничать. – Как я понимаю, тебя донимает кто-то из Дворов?

Он молча кивнул. В глазах его была тоска. Я поняла мальчика – ему предстояло туда вернуться… Даже во Дворах что-то остается неизменным. Но почему не вмешается Мандор… или это часть мужского воспитания?

В следующее мгновение мне кое-что пришло в голову.

– Ты знаешь Мерлина?

– Он хороший…

– Тогда подожди за дверью, пока я оденусь…

Он встал и даже сделал шаг к двери, но взгляд его был прикован к какой-то точке на постели. Малыш смотрел на кинжал с изумрудом в рукояти и видно было, что оружие ему нравится и он был бы очень даже не прочь получить его. Натягивая черное шелковое платье – чуть ли не единственное, которое я могла застегнуть без посторонней помощи, я решила: почему бы и нет?

Лестер как паинька сидел в гостиной у камина и смотрел на спящего кота.

– Держи, – сказала я, протягивая ему кинжал Каина.

– Он твой.

Мальчишка уставился на меня. У него был такой вид, словно до сих пор никто и никогда не делал ему подарков. Наконец он опомнился ровно настолько, чтобы снова поцеловать мою руку.

– А теперь пойдем поищем Мерлина, – предложила я. – Думаю, он сумеет тебе помочь.

Конечно, за неделю невозможно узнать все об Амбере. Сомневаюсь, что это возможно даже в течение бесконечно долгой жизни. Однако кое-что можно запомнить очень быстро… Например, тот факт, что проще (и вероятней) всего найти Мерлина на дворцовой кухне.

Разумеется, он был там. Предавался обжорству, как любит говорить Флори. Думаю, сестричка ни разу не видела по-настоящему голодных корсаров, и вряд ли ей доводилось для них готовить…

Удивительно, сколько энергии отнимает путешествие по Отражениям. Не знаю, как другим, но мне ни разу не удавалось добраться до Амбера, не проголодавшись. По слухам, которые распускает тетушка Флори – десяток клопов ей под подушку – это у меня наследственное, в отца, которого тоже часто можно было застать именно за этим выщербленным столом.

Впрочем, слугам мой аппетит, похоже, не доставлял неудобств, и, когда бы я ни завернул в этот гостеприимный уголок дворца, они охотно накрывали для меня стол и не скупились, разоряя кладовые.

Сегодня, едва я успел окинуть голодным взглядом тарелки с нарезанным мясом, сыром, хлебом и фруктами, в кухню спустилась моя новообретенная кузина Дзианта, держа за руку – я чуть не поперхнулся вином – моего клептомана-племянника Лестера. Причем в другой руке этот молокосос с гордостью сжимал хорошо знакомый мне предмет…

– Где ты его поймала?! – забыв поздороваться, обратился я к кузине. Как же это мы не предупредили о вороватом посетителе!..

– Не говори ерунды, никого я не ловила, – энергично возразила она. – Во-первых, ребенку нужно поесть, во-вторых, тебе придется проводить его домой. Я не вникала в детали, но кому-то там очень нравится издеваться над слабыми…

Об этом я мог бы много ей порассказать! Но тут вспомнил, что Дзианта и сама выросла во Дворах… и посмотрел на Лестера. Он был бледней обычного, хотя поверить в это трудно.

– Я залечила ему лицо, – продолжала Дзианта. – Он говорит, что упал сам. Но по-моему – я ведь немало ран повидала – падал он несколько раз, и минимум в одном случае ему очень настойчиво помогли. Он едва глаза не лишился.

– Ему и одного хватило… – буркнул я.

– Это подарок, – тихо сказал мальчишка. В голосе звучало неподдельное отчаяние.

Я поверил ему. Впрочем, даже если бы и сомневался – достаточно было взглянуть на кузину. Не знаю, что она разглядела в этом мышонке, но это что-то ей явно нравилось. Пока я размышлял, она усадила мандорово чадо за стол, улыбнулась еще не уснувшему повару, и через минуту дитятко набросилось на еду так, словно ело первый раз в жизни. Мне снова вспомнилось собственное детство… и я почти уже не сомневался, что так оно и было. Еще я перехватил пару взглядов, брошенных сопляком на тетушку, – идиотский восторг, граничащий с обожанием… Не поручусь, что в его белобрысой голове не зародились определенные сомнения по поводу невозможности выбирать родителей (по меньшей мере, одного из них). Аналитический ум Фионы, перегруженный заклинаниями и обрядами, по-моему, так и не освоился с наличием ребенка. Мне и так уж казалось странным, что сын принцессы Амбера рос во Дворах… Я-то остался с матерью! Хотя не поручусь, кому из нас повезло больше…

Тарелки перед мальцом на удивление быстро пустели, и я поспешил приняться за свои. Дзианта меланхолично общипывала гроздь винограда. Моя давняя теория – за едой лучше думается – опять подтвердилась.

– Слушай, – спросил я племянника, когда мы оба оторвались от своих кусков говядины, – это, часом, не Джарт с Деспилом тебя достают?

Мальчишка неохотно кивнул.

– Ты их знаешь? – спросила кузина.

– Мои братья по матери, – пояснил я. – Сыновья Суэйвилла. Деспил еще так себе, тихоня, ничего не хочет, никуда не рвется… но вот Джарт… Джарт – это песня…

Лестер вздохнул.

Мне вдруг подумалось, что жизнь у мальчишки, похоже, совсем не сладкая… Джарт меня-то пытался убить при каждой встрече, зная, что мать этого не поймет и не простит; а за малыша, в общем, и заступиться некому…

Я сдвинул в сторону тарелки, освобождая часть стола, потом разыскал в карманах кое-какие нужные предметы. Кузина о чем-то вполголоса беседовала с Лестером. На меня они не обращали внимания. Я положил перед собой пустую Карту и принялся за дело. Сам рисунок затруднений не вызвал – модель сидела прямо передо мной; я немного поколебался, выбирая цвета, но в конце концов остановился на сочетании черного и зеленого.

– Эй, малыш, – сказал я, заштриховывая фон. – Держи-ка вот это. Пригодится.

И я отдал ему только что нарисованную Карту Дзианты.

– Нос слишком длинный, – придралась кузина, предварительно скосив глаза на оригинал.

– Потому что в ракурсе… – по-умному пояснил я.

Она скептически пожала плечами, но больше не спорила.

До Хаоса мы добирались долго. Лестер отчаянно не торопился туда попасть. Он то расспрашивал меня о всевозможных Отражениях, через которые мы проскакивали, то принимался клевать носом и спотыкаться о собственные туфли. Козыряться во Дворы мне не хотелось – мы могли бы высадиться прямо в объятья Джарта.

У самой Грани я немного отстал. По какому-то капризу судьбы мы пришли на то место, где я впервые встретил отца. Тогда он убил Квана из Дома Птенцов Дракона; Кван не оставил ему выбора, напав первым. Я же узнал Грейсвандир, прежде чем бросил вызов… к счастью для себя.

Откуда-то из зарослей донесся знакомый рев. Братишка Джарт… все свои эмоции он выражает одинаково. Или они у него всегда одни и те же?

– Племянничек! – услышал я. – Опять шлялся по Отражениям? И опять вернулся не с пустыми руками? Ну-ка посмотрим, что ты сегодня принес дяде Джарту?

Я подумал, что мне пора появиться.

На небольшой полянке среди колючих приграничных кустов мой брат в одной из своих демонических форм нависал над мальчишкой.

– Исчезни, Лестер! – в меру грубовато приказал я. – У меня сейчас будет задушевная беседа с младшим братишкой. Я по нему скучал…

Лестер мгновенно подчинился и исчез за колючими кустами. Я был уверен – он не пропустит ни слова, ни жеста из того, что будет здесь происходить.

– Значит, ты называл меня желтой безглазой рыбой?

– мрачно вопросил я, делая шаг по направлению к одноухому удаву с черной нечесаной гривой вдоль позвоночника.

Джарт попятился. В его теперешней форме это выглядело… не очень. В кустах кто-то явственно хихикнул. Ладно, подумал я, пусть малец развлечется, когда еще такая возможность выпадет…

– А еще червяком, земляным червяком?

Удав икнул, встряхнулся и принял облик человека. Более причесанным он от этого не стал.

– Слышишь меня, Бандер-лог?

Только я решил для полноты эффекта сделать еще шаг, как Джарт принялся пятиться еще быстрей. Наличие ног обычно ускоряет процесс передвижения – не важно, в какую сторону. Главное, чтобы глаза смотрели туда же… или чтобы колючек вокруг не было… не знаю, что проще.

Короче говоря, бедолага со всего разбегу врезался в хаосский тюльпан – массивное такое сооружение, похожее на кактус, увитый колючей проволокой. Поскольку при этом он с ужасом таращился на меня, физиономия его не пострадала, чего нельзя сказать о пятой точке…

Краем уха я слышал, как в кустах кто-то пытался справиться с приступом истерического хохота. Джарт выл и трепыхался на шипах – бабочка в гербарии… Я протянул ему руку, искренне желая помочь, но он самостоятельно сорвался с крючка и бросился наутек, прорыдав на бегу:

– Все маме расскажу!

Вот расстроил!

Я лежал на шкуре мантикоры в своей пещере и гадал на новую тетю. Козырь Каина лег рядом с Картой Дзианты … вот и червовая мелочь… они любили друг друга… бедняжка… а она очень милая.

Каин… Он мне всегда нравился – темный от загара и морских ветров, худой, острый, как его любимое оружие… я никогда не видел его воочию, только на Картах, и моей давней мечтой был прекрасный изумруд в рукояти его кинжала... сейчас этот кинжал лежал передо мной, и изумруд сиял глубоким зеленым светом.

В первую минуту я не поверил, что она действительно подарила мне кинжал. Я думал, это шутка или проверка. Впервые я получил интересующую меня вещь вот так, по доброй воле. Потрясающе! Я поднял подарок Дзианты и посмотрел сквозь изумруд. Карта Каина потемнела и углубилась, вокруг его фигуры начали проступать линии Лабиринта… я опустил кинжал. Картины бурной жизни покойного принца я рассмотрю потом. Карты окружали очередное произведение дяди Мерлина пестрым узором. Кто-то есть на Поле Будущего… Фигура в черном плаще… У меня правило - не заглядываться на эту часть гаданий… прошлое и настоящее гораздо полезнее для моих изысканий.

Надо как-нибудь ее отблагодарить. Ведь Дзианта не только вылечила меня, подарила изумруд и договорилась с Мерлином. Теперь Амбер стал мне гораздо ближе и роднее. За это я был готов поделиться любым своим экспонатом. Медиатор вряд ли ее заинтересует… рог Единорога? Как-то грубо… спикарт? Слишком опасен… ну и дурак же я! Прямо передо мной лежала в глубокой нише серебряная роза. Я ее очень любил и даже сделал специальную подушечку. На черном бархате она смотрелась великолепно. Вот и подарок!

Надеюсь, Мерлин не сильно расстроится, увидев пряжку своего пропавшего родителя… кстати, где-то между Хаосом и Порядком, в тумане, под говорящим деревом мерцает Лабиринт Корвина… сказка это или быль? Собственноручно коронованный король Амбера тоже занимался магией? Дядя Бранд вон свихнулся от этого… его расклады изобилуют такими изломами… осторожнее надо с магическими силами!

Я взял розу, положил на ее место кинжал, собрал Карты… прошлое причудливо, настоящее прекрасно, будущее темно - пусть все так и остается. Итак, снова Амбер?..

Мои амберские дяди – бесспорно, очень интересные люди, и общение с ними всегда обещает быть полным неожиданностей. Достаточно разложить Карты и увидеть их портреты. Взять того же Корвина. Красивый энергичный мужчина, немного романтик, немного параноик, как все в Амбере… скрытность, постоянство, твердость, печаль... Его символ – роза, вечное возрождение… Еще у него есть волшебный серебряный меч, оружие против демонов, что делает общение с дядей опасным. Зато он – известный в Амбере поэт и композитор. И здорово играет на гитаре…

Хобби моей жизни – коллекционирование. Папа рассказывал, что в детстве я был обычным клептоманом, таскал все что придется, но постепенно мои вкусы развились и определились –благодаря тому, что в мире Мандора много красивых дорогих вещей, и папа всегда может натаскать их из Отражений. Поняв, кто крадет вещи, он так в конце концов и стал делать – может, чтобы не тратить время на разборки, может, из педагогических соображений. Во всяком случае, в результате я почти отучился от своей дурной привычки и тибрил только самое ценное с магической – и иногда эстетической – точки зрения.

Вторая моя любовь – любовь неразделенная и несчастная – музыка. Магическое искусство, в котором я ничего не мог добиться. Кое–какие заклинания я произносить и составлять научился, но вот петь и играть…

Поэтому, когда я встретил Корвина, то сразу вспомнил, что он – музыкант.

- Это кто тут у нас? – весело поинтересовался Мерлин, вытаскивая меня за ухо из-под стола. – А, Лестер! Подслушиваешь?

- Что ты делаешь! – ужаснулась Дзианта. – Немедленно отпусти его! Бедненький! Не больно?

- Не очень, - я изобразил страдание и укоризненно посмотрел на Мерлина. Дядя хмыкнул и отвернулся. Дзианта погладила меня по голове, затушив пожар в ухе и чуть не усыпив, и посадила рядом с собой. Кроме Мерлина и моей тети, в гостиной Джарта находился еще один человек. Я засмотрелся на него, из-за чего потерял бдительность и был обнаружен. На диване удобно расположился высокий черноволосый мужчина в серебристой рубашке. Один из моих дядей.

- Корвин, это Лестер, - представила меня Дзианта. – Очень милый мальчик. Большой поклонник Амбера.

- При дворе Хаоса много поклонников Амбера, - иронично заметил принц. – Хотя бы Дара. Из великой любви держала меня в плену. Так и не понял, чего ей было нужно.

- Она сама не знает, - вздохнул Мерлин. Я представил себя на месте сына леди Дары. Стало неуютно.

- Я вообще-то поклонник вашего музыкального таланта, - признался я, чтобы отогнать видение Мандора, заточенного в глубокой пещере. Корвин удивился.

- Он все про всех знает, - усмехнулся Мерлин. – Вечно меня пытает – кто, что да как.

- А не могли бы вы научить меня играть на гитаре? – продолжал я в отчаянии. Еще минута – и Мерлин выставит меня за дверь, и когда потом подвернется случай!

- Что?! – сын Оберона засмеялся. Презрение в его голосе было настолько явным… Меня словно окатили холодной водой. - Извини мой смех, милый мальчик, - сказал Корвин. – Боюсь, ни у меня нет времени на уроки, ни у тебя нет шансов.

- Но как вы можете знать…

- Или ты замолкаешь, или выходишь отсюда, - прервал меня Мерлин. Я прикусил язык.

- Какие вы, мужики, противные, - попыталась заступиться за меня Дзианта, но как-то неуверенно – уж очень решительный тон был у принца Мерлина…

Следующие полчаса я тихо сидел рядом с тетей, вцепившись в край стола и стараясь не встречаться с дядями глазами. Сначала я слушал их разговор, но вскоре потерял нить, углубившись в печальные размышления…

Мерлин – он парень классный, но иногда слишком… резкий. Или это я назойливый? Не знаю… То, что мне кажется жизненно важным и неотложным, для него не имеет особенного значения. Спасибо, что вообще снисходит до разговоров, может ведь, как Джарт, пнуть ногой или отослать куда подальше… Для дяди Корвина я тоже вроде мебели. Неужели ничего не получится, и он отправится по своим делам, и придется долго искать с ним встречи? Чтобы он снова рассмеялся в ответ на мою просьбу?Я тяжело вздохнул. Дзианта сунула мне в руку печенье.

… как бы сделать, чтобы он не исчез из моей жизни? Чтобы согласился помочь? Без владения звуком я никаких экзаменов по магии не сдам. Сухьи и так терпит меня только из-за Мандора. Что у нас на этот случай? Приворотное зелье? Хм… ладно, сойдет. Все равно я смогу состряпать лишь слабенький приворот, на год. Да больше и не надо.

Так… зелье, значит… я осторожно огляделся. Совсем недалеко, на тумбочке, в компании с высоким кувшином и блюдом фруктов, стоял красивый серебряный кубок. Я опустил голову и скользнул под стол. Еще мгновение – и я отщипнул крупную виноградину от кисти, придав глазам голодный блеск. Потом со скучающим видом заглянул в кувшин – что-то там еще было, на самом дне…

Шепча заклинание, я медленно налил вино в бокал, поднял его и слегка покачал. Затем подошел к принцу Корвину…

Разумеется, он не обратил на меня ни малейшего внимания. Чего нельзя было сказать о Дзианте.

- Какой миленький! Братец, это тебе. Дай я подам.

Она отобрала у меня бокал и с кокетливой улыбкой протянула волшебное питье принцу.

- Благодарю, - сказал Корвин, взял бокал и выпил. – Как раз захотелось слегка промочить горло.

Все, что мне оставалось – молча наблюдать, как портят колдовство. Я поймал внимательный взгляд Мерлина и поспешил сделать равнодушное лицо.

Вот тебе и раз, Логрусом их всех! Бедняга Корвин! Теперь он не сможет отказать Дзианте ни в одной ее просьбе. Мне-то от него не так уж и много было нужно. А вот его сестра – девушка странная, мало ли что взбредет в ее рыжую голову…

Увы! Перспектива получения музыкального образования отодвинулась на неопределенный срок.

- Разрешите откланяться. Уже поздно, папа будет ругаться. Пойду, пожалуй, - пробормотал я. Не хотелось присутствовать в момент, когда зелье начнет действовать…

Привет передавай, - сказал Мерлин.

Дзианта крепко обняла меня, так что ребра заскрипели, и поцеловала в щеку. Корвин вежливо, но равнодушно кивнул. Все-таки я был тут лишний…

А кстати, где сам Джарт?

Иногда я чувствую себя очень неуютно и готов проклинать родителей, создавших такое чудо природы. Ну зачем мне эта амберская кровь? Жил бы себе в Хаосе, как нормальный демон…. но при виде Карт я забываю все свои формы… Или уж был бы принцем Амбера, козырялся бы вовсю и знать не знал никакого Мандора и его братьев… но когда речь заходит о родном доме, я представляю только Хаос с его космическими громадами Дворов и буйством Отражений..

В тот раз я сидел на своем любимом и плато и играл кинжалом Каина. Сначала я ковырял лишайники, потом чертил всякие фигуры, потом метал его в пауков, потом раскладывал пасьянс (из Карт, разумеется)… вдруг я понял, что что-то происходит… поднял голову – небо слегка потемнело, и все звуки стихли. А затем прошла рябь. Реальность, словно картинка на тонком шелке, двинулась, затрепетала и замерла. Я внимательно огляделся. Буря в Отражениях – не самое приятное явление природы. Но богатое последствиями…

Наконец я смог определить направление и исходную точку Бури. Всего четверть часа – и она приблизилась к моему черно-белому миру… Я был готов, но бешеный порыв ветра ударил со своей обычной неожиданностью и беспощадностью, сметая все на своем пути…

Я смог хоть как-то регулировать происходящее, когда Буря занесла меня уже очень далеко. Неприятно лететь вместе с прочим мусором … наконец мне удалось выровняться, перевести дух и разглядеть что-то внизу. Я спланировал на какую-то поверхность. При ближайшем рассмотрении оказалось, что меня забросило на грандиозную Свалку Всего Возможного И Невозможного. Куда хватал глаз простиралось это Отражение отбросов. Наверно, здесь было место в пространстве, где Бури, ослабев, сбрасывали все, что забирали с собой по дороге.

Я трансформировался в обычную форму на двух ногах и зашагал, изучая окружение. Но скоро понял, что жизни - даже папиной - на это не хватит. Ладно. Надо хотя бы осмотреться и застолбить место… зарисовать в голове что-нибудь запоминающееся…

Сначала я даже не понял, что это. Огромное засохшее дерево, раскинувшее нижние ветви на милю вокруг… вершина терялась в небе… подойдя поближе, я обнаружил, что это не ветки. Ветки росли в землю. Надо мной торчали корни…

Как-то неуютно видеть такое… может, это я стою вверх ногами? Я медленно обошел мировое древо, привыкая к новому положению вещей…

Замечательная смотровая площадка! Если удастся забраться… вверху перекрикивались какие-то птицы, толстая полосатая зверушка прибежала, порылась у ветвей, откопала белое яблоко и убежала с ним… я схватился за ближайшую ветку и полез…

Я так увлекся, что остановился только когда уперся головой в то, что казалось крышей из толстых сучьев, а на самом деле оказалось дном гнезда. Чтобы попасть в него, пришлось карабкаться по длинным корням… может, долететь туда ящером? Но тогда меня заметят эти крикливые твари…

Гнездо представляло собой огромную плетеную чашу, забитую перьями, пухом и россыпями моих любимых фенечек… камни, граненые и полированные, золотые цепочки, серебряные ожерелья, диадемы и парча - дух захватывало! Пришлось сесть, чтобы успокоиться. Жалко, у меня нет формы мешка с крыльями…

– Давненько у нас не было гостей!

Ко мне приближался, переваливаясь, птиц – наглый, клювастый и лохматый – пух торчал во все стороны. Ростом он был как раз достаточного для того, чтобы склевать меня на обед. Именно это и читалось в его круглых янтарных глазах…

– Здрасти… вы кто?

– Это ты кто, а я Дитё Симурга.

– Да, извините… а что это за место? Я нездешний ....

– Ветром надуло? – птиц хмыкнул и объяснил: - Это место называется Нечистое поле. Почему нечистое – объяснять не надо?

– Нет, спасибо, понятно… а дерево?

– Яблоня. Там под землей навалом яблок. Я их не ем

– аллергия. Если хочешь – можешь накопать.

– Да, спасибо…

– Я ем мясо, - заявило Дитё, разглядывая меня. Но я был в маленькой и худой форме, так что мое телосложение не добавило птицу аппетита.

– Я его тоже ем, - ответил я по возможности нагло. - А хищники друг друга не едят.

– Я не хищник!

– Раз ешь мясо, хищник. Привет, коллега!

Дитё надулось.

– Давай дружить.

– Это как?

– Ну, я что-нибудь тебе подарю, ты мне что-нибудь подаришь…

– Я хочу есть. Дари мне еду.

Трудноватая задача… я огляделся. Небо, облака на горизонте, ствол дерева, зеленые корни… змея…

– Червяка будешь?

– Да! – он так радостно открыл клюв, что стало понятно и без слов…

Пришлось отправиться на охоту. Благо змея сидела недалеко. Я не стал с ней разговаривать и выяснять, не та ли это змея, которая чуть не отравила Еву незрелой айвой… У меня была только одна попытка. Или я попаду в дерево, или в воздух (что будет совсем плохо), или в змею…

Я попал в змею. Прямо в глаз. Это было просто, потому как глаз у нее с мой кулак… Птиц радостно закудахтал и кинулся к моей добыче, что толстым шнурком свешивалась с корня. Он долго терзал ее, прижимая лапами, и совсем забыл про меня…

– Эй, Дитё! С тебя подарок!

– А? Да… отыщи там что-нибудь себе… что-нибудь одно, а то мама будет ругаться.

Я стал рассматривать драгоценности. Глаза мгновенно разбежались… нет, так не пойдет! Что-нибудь одно… Я зажмурился, сделал несколько шагов, споткнулся - и открыл глаза. Вот. Прямо перед носом. Синий камень, круглый и прозрачный. Я поднял его, и по руке словно побежали ручейки... А камешек-то непростой!

– Ну, мне пора…

– Отсюда нет выхода. Только на крыльях птиц.

Можно было бы трансформироваться в ящера… но это так утомительно, особенно по три раза в день… Я достал Карты и проверил. Далековато, но возможно. И во все стороны одинаково слабо… Кого бы вызвать? О, кузен! Хорошо, что я засунул его Козырь отдельно…

– Мартин, ответь!

– Кто это?

– Не бойся, мы недавно встречались… проведи, пожалуйста.

– А, это ты…

Он взял меня за руку и втащил к себе.

– Где мы?

– Не в Амбере, - усмехнулся Мартин. Мы стояли на краю скалы. Под ногами шумел прибой, синий цвет воды указывал на большую глубину… было тепло, веял соленый морской ветерок… надеюсь, у Мартина такое же поэтическое настроение, и он не вспомнит про корону и прочие мелочи…

– А тут красиво.

– Здравствуй, кузен. Какими судьбами? Ты был где-то далеко?

– Наверно, в самом центре. Посреди миров.

– Там что, птицеферма? – я опустил глаза – мой камзольчик был весь в пуху…

– Нет, гнездо. Совсем небольшое и всего одно.

– Не составишь мне кампанию? как раз собирался перекусить, - Мартин махнул рукой вниз – с берега поднимался аппетитный дымок. Я сглотнул слюну и кивнул…

– Не буду извиняться за свое свинское поведение в библиотеке, - сказал кузен, когда мы утолили первое чувство голода, изгрызя несколько шампуров шашлыка. – Мог бы и не прятаться. Пришел бы к Рэндому, объяснил, что тебе надо…

– У нас так не принято.

– Хаос… ты ведь оттуда? Что там за жизнь?

– Хаотичная жизнь. Ни верха, ни низа – все в твоих руках. Организуйся как хочешь. Но таких конструкторов там много. Что делает существование опасным.

– Да, наверно… - Мартин задумчиво жевал мясо. – Тебе нравится?

– Я привык… да и выбор был небольшой – приют или Хаос... где мама и кто она, я узнал позже.

– Я тоже рос без родителей… путешествовать по Отражениям меня учил Бенедикт.

– Путешествия – это я люблю. Но меня никто не учил. Поначалу… После Лабиринта стало полегче…

– Я уж вижу… интересные Отражения попадаются моему кузену… А теперь куда?

– Не удивляйся. В Амбер. Нужно встретиться с одним… знакомым.

– Тебя проводить?

– Да нет, я сам…

Кузен пожал плечами и пожелал счастливого пути. Его миссия по моему спасению была выполнена, а как я догадывался, амбериты (или амберяне? Или амберцы?) обычно не любят соваться в чужую жизнь. И других к себе не пускают…

Распрощавшись с Мартином, я взобрался на скалу, полюбовался пейзажем и достал Карту Амбера – картинку с изображением крепости с золотыми крышами … в обычной колоде эта карта называется Башня… Козыряться прямо в комнату Дваркина я не рискнул.

Прав был дядя Корвин, когда не доверял родственникам. У меня, к сожалению, случались приступы слабости. В результате одного из них я и оказался в этой темнице, прикованный к стене, лишенный связи с миром.

После того как средь Нечистого Поля в гнезде я нашел Третий Глаз Змея и Дваркин рассказал, как им пользоваться, я немедленно отправился его испробовать. Я выбрал Лабиринт с повреждениями попроще, одел Глаз, подождал, когда пройдет головокружение, вызвал видение конструкции и шагнул внутрь...

Жутко и приятно было наблюдать, как чернота под ногами вспыхивает, начинает светиться и сливается с Путем...

Выход из Лабиринта… яркая змейка пройденного пути вокруг… голову сжимало так, словно на ней не серебряная цепь с круглым сапфиром, а стальной обруч из папиной преисподней. Я стянул камень, который впился в кожу, и спрятал за пазуху. Все-таки слишком он опасен. Голова заболела еще больше. Я закрыл глаза и пожелал очутиться где-нибудь, где можно было просто полежать...

Лабиринт перенес меня в заросли густой шелковистой травы совсем недалеко от себя – обленились эти Лабиринты! Я лежал, стараясь дышать глубже и расслабиться, но голова не проходила. Может, надеть Глаз? Виски сжимало, и внутри все горело огнем... чтобы еще раз – да никогда... или все-таки надеть?

Шорох травы под чьими-то ногами показался мне грохотом кучи наконечников для копий по дну медного котла. Я с трудом поднял глаза, словно засыпанные песком. Надо мной стоял мужчина с голубыми глазами и светло–рыжей бородой.

– Эй, малыш, ты в порядке?

– Вы... кто?

– Меня зовут Блейз, я твой дядя. Ты ведь Лестер?

– Я видел вас... на Картах...

– Что случилось? Плоховато выглядишь.

– Голова болит...

– Давай-ка я тебе помогу. Идти сможешь?

– Мне надо домой... в Хаос...

– Потом домой. Сначала тебе надо прийти в себя.

Я подумал, что он все-таки мой дядя... он поднял меня, обратился к кому-то... мы очутились в небольшой комнате...

Обстановка была несколько необычная – я не привык бывать в сельских домах. Зато вокруг царила тишина и покой: если у здешних хозяев и были соседи, то на порядочном расстоянии.

Блейз дал мне какого-то питья, и голова постепенно прошла. Потом мы поели, и я что-то слишком разболтался... чуть не сказал про Глаз и Дваркина. Блейз наверняка видел, как я проходил Лабиринт, хотя не спрашивал об этом.

Я напомнил, что хотел бы вернуться к папе, и он любезно согласился помочь. Мы сели на лошадей, и Блейз повел меня по Отражениям. Я продолжал строить из себя маленького мальчика, ничего не понимающего в адских скачках и едва умеющего козыряться. Как глупо! Но до сих пор это срабатывало...

Мы ехали долго, Отражения сменялись, за спиной уже было несколько привалов. Блейз ехал незнакомой мне дорогой...

– А это тот путь? – поинтересовался я – слишком странные Отражения мы проезжали.

– Небольшой крюк, – пояснил дядя. – Ты ведь не торопишься? я еду в обход.

– В обход чего?

– Смотри, там, за холмом, – он не ответил мне.

Мы поднялись на холм, и перед нами открылась равнина танцующих скал. Зрелище завораживало, и я загляделся, стараясь понять правила движения... Не знаю, что произошло потом – наверное, он оглушил меня или усыпил... я очнулся в темноте. Где-то вдали раздавались глухие удары. Я поднялся и обнаружил, что мой пояс обвивает здоровенная цепь, карманы пусты, а вокруг - каменные стены.

Похоже, моя акция по исправлению Лабиринта сильно напугала дядю Блейза. У меня это вызвало только чувство гордости. Значит, я действительно сделал что-то особенное.

...Все из-за этого Глаза. Если бы так не болела голова... надо будет спросить про это у Дваркина. Выберусь же я отсюда когда-нибудь!.. Зрительные образы вызывать бесполезно — цепь все равно не даст козырнуться. К тому же в еду подмешивали какую-то гадость, от которой тянуло в сон. Но не есть я не мог, – и так кормили слишком плохо, а от голода у меня голова кружится еще больше, чем от Глаза.

Итак, папа забеспокоился. Мне оставалось только думать о нем и ждать, когда он появится. На Карту, что для меня нарисовал Мерлин и которую я в очередном приступе слабости подарил маме, рассчитывать не приходилось. Наверняка она была у дяди Блейза. Иначе как бы он выследил меня?

Прошло много времени, когда однажды я услыхал необычные звуки – громкие голоса, решительные шаги... я закрыл глаза и притворился спящим.

– Лестер! – мама обняла меня, и я чуть себя не выдал. – Бедный мой! Что это за гадость? Блейз, убери сейчас же! и как только тебе пришло в голову посадить его на цепь, словно последнего преступника!

– Мне это что-то напоминает, – раздался голос дяди Жерара. Я приоткрыл глаз – он держал факел и осматривался. – Бывал я здесь... а цепь хорошая, прочная. Сколько я ее рубил... и оказалось – зря...

– И ты туда же! мой сын – не Бранд.

– Тут сидел Бранд?

– Он очнулся! Лестер, мальчик мой, как ты себя чувствуешь?

– Вполне корректные ассоциации. Видела бы ты, как он исправлял Лабиринт! Если так пойдет дальше, останется один Амбер. Или твой бедный мальчик создаст свой центр силы. Империю Лестера.

– Вот до чего доводит привычка таскать со стола ложки, - заметил с коротким смешком Жерар.

– Похоже, Хаос приучил его к порядку.

– Да, наводить порядок в карманах и Отражениях.

– Я не Бранд. А от ваших Лабиринтов у меня голова болит.

– Понял? Пойдем, мой милый.

– Куда? – я отстранился от мамы.

– Рэндом хотел видеть тебя. Он прислал Мартина. Король дал слово, что с тобой ничего не случится.

– Я вам не верю. Я вот доверился ему, – кивнул я с мрачным видом на Блейза, – а он меня запер. И все отобрал. Пусть сначала вернет мои Карты.

Фиона посмотрела на дядю — очень требовательно посмотрела. Он поколебался, потом достал колоду и протянул мне. Я быстро спрятал Карты, пока никто из присутствующих не признал их.

– И мой кулон, — продолжал я. Блейз пытался возразить, но на него смотрели уже все.

– Отдай ему, Блейз, — тихо сказал Мартин. Дядя вернул Глаз. Похоже, он так и не понял, что это за штука... Я сунул камень за пазуху и продолжил, глядя на маму:

– И даже если дядя Рэндом пообещал меня не трогать, в Амбере полно всяких других дядей. Ты не сможешь защитить меня от всех моих родственников.

Это мой любимый момент – когда взрослые стоят и не знают, что делать. Четверо больших дядей и теть против одного маленького мальчика. Я слегка улыбался, разглядывая их и чувствуя шевеление воздуха в темноте.

– Я лучше пойду с папой.

– Позвольте, господа, – Мандор легким движением отстранил дядю Жерара и положил мне руку на плечо.

Даже если они и собирались заставить меня идти с ними, теперь это стало невозможно.

– Я еще вернусь, – пообещал я, и их передернуло от моей улыбки.

Маленькая месть всегда сладка! Хотя я сделал это не из особенной стервозности – мне надо было вернуться в Хаос, чтобы спрятать Глаз...

– Долго же ты добирался, – буркнул я отцу, когда мы остановились передохнуть.

Перед нами поблескивала Грань. Мандор искоса глянул на меня и дал легкого подзатыльника. Это означало, что он принял мои претензии.

– Ну, чертенок, чем ты насолил им на этот раз?

– Расскажу после обеда.

Отец кивнул и дал знак демонам...

Используются технологии uCoz